Название: За твоим плечом
Автор: Syringa aka Day
Бета: Tenar и Nadalz
Баннер к тексту: Элеанор Ригби
Кнопка: Элеанор Ригби
Жанр: Кейс, мистика, драма
Персонажи: Шерлок Холмс, доктор Уотсон, НМП
Рейтинг: G
Размер: 13 000
Дисклаймер: Когда лошадь украдена, поздно запирать двери конюшни.
Саммари: Смерть преследует тех, кто однажды сумел вырваться из ее цепких пальцев. Вы можете попытаться сыграть с ней в партию, где на кону ваша жизнь, но лучше и не надейтесь выиграть…
Предупреждения: ретеллинг (фильма «Пункт назначения 1, 2, 3, 4, 5», со всеми вытекающими из этого последствиями)
Примечание: фик написан для «Большой Игры-3 по Шерлоку Холмсу» на Slash World форуме
Тур «Шахматный этюд», Викторианский Холмс, кейс
Ша́хматный этю́д — составленная шахматным композитором позиция, в которой одной из сторон предлагается выполнить задание без указания количества ходов, необходимых для достижения этой цели.
Это был обыкновенный февральский день, мало отличимый от любого другого.
Холмс сидел без дела уже вторую неделю, и это сказывалось на его настроении самым неблагоприятным образом.
Скука заставила его совершить набег на портовые доки и притащить два мешка обрывков веревок и канатов. В нашей гостиной поселился стойкий запах рыбы, смолы и гниющих водорослей. Трофеи, разобранные на волокна, изучались самым тщательным образом — рассматривались под лупой, поджигались, вымачивались. Иногда Холмс отрывался от очередного опыта и, подняв просветлевшее лицо, заявлял в пространство: «Марсель, определенно!» или «Очевидно, это был поджог!». А порой доходило до того, что он определял, какому судну какой канат принадлежал.
Но и нового увлечения хватило ненадолго, и этим утром, с негодующим возгласом отбросив последний обрывок веревки, Холмс пробежался по комнате, снес ворох газет со столика, метнулся к окну и уставился на улицу сквозь заледеневшее по краям стекло.
— Жизнь будто замерла, Уотсон!
— Чертовски холодно, мой друг.
— Не настолько, чтоб вымер весь Лондон!
— Неужели ни одного случайного прохожего, который мог бы привлечь ваше внимание?
— С улицы будто метлой всех вымело, если не считать студента, поджидающего друга у его дверей. Не богат, младший ребенок в семье и, вероятно, недавно потерял кого-то близкого. Что касается его друга, который значительно опаздывает, то он немного старше и более обеспечен. Вряд ли он живет один — скорее всего, снимает квартиру со своим знакомым.
— Холмс, вы не могли рассмотреть все это через окно! Признайтесь, вы просто знаете, кто живет напротив.
— Я знал, кто живет напротив, но та молодая пара переехала на прошлой неделе, а заселение этих молодых людей я пропустил, будучи занят анализом морских узлов. Однако если вы подойдете… О, кажется, это становится интересным!
И с этой фразой он поспешил вниз, едва успев прихватить пальто. Я перевернул страницу, понадеявшись, что он не выскочил в домашних туфлях.
Произойди подобный разговор между нами года четыре назад, я непременно подскочил бы к окну, вникая в подробности выводов и пытаясь их оспорить — попытки, чаще всего бесплодные, устремился бы за ним следом на улицу. Но стужа и ветер, гудевший в трубе, отбивали всякую охоту высовывать нос из дома, особенно когда знаешь, что дома тебя не будут ждать ни туфли, пододвинутые к очагу, ни горячий чай с капелькой бренди, ни заботливые руки, готовые растереть твою спину согревающей мазью.
В такие дни я особенно скучал по Мэри.
Понимая, что при необходимости мой друг обратится ко мне за помощью, я спокойно дочитал газету и устроился у камина, взяв себе в компанию кисет и трубку. Прошло не менее получаса, когда на лестнице послышался звук шагов, и его было достаточно, для того чтобы понять — у нас появилось дело.
Так, весьма прозаически и началось расследование исчезновения Джеймса Филлимора.
— Это очень интересно, Уотсон. Для начала я расскажу вам о том, чему сам стал свидетелем. В окно я видел молодого человека, топтавшегося у чужих дверей — он явно кого-то ждал. Но в такую погоду будешь ждать только если уверен, что человек вот-вот выйдет — в любом другом случае лучше договориться встретиться на углу в кабачке. Значит, кого бы он ни ждал, этот человек сначала вышел, а потом решил вернуться в квартиру — скорее всего, за оставленной вещью, потому как на первом этаже снимает помещение миссис Гербер, модистка, и она уже третий день как не открывается — уехала к заболевшей матери. Так вот, я наблюдал, как он расхаживает перед домом, пытаясь не замерзнуть, минуты две, когда подошел молодой человек, очевидно, снимающий квартиру вместе с пропавшим. Они раскланялись, и вновь прибывший поднялся наверх. Ну, подумал я, конец городской сценке — он поторопит на что-то отвлекшегося товарища, и тот поспешит к ожидавшему его уже замерзшему молодому джентльмену. Но не тут-то было. Молодой человек выскочил через пару минут, и по его жестикуляции было понятно, что друга он не нашел. Тут я насторожился, и робкая надежда на то, что день продолжится не так скучно, как начался, зародилась в моей душе.
— Я так понимаю, надежда эта оправдалась?
— Причем самым что ни на есть замечательным образом, — довольно прищурился Холмс, набивая трубку. — Вот послушайте, пока это все весьма любопытно, хотя закончиться может весьма прозаически, как это часто бывает. Итак, Адам Уилкс встретил своего знакомого Джеймса Филлимора примерно в одиннадцать с четвертью. Они успели сделать буквально пару шагов по направлению к Бландфорд-стрит, когда Филлимор сказал, что забыл захватить зонт, и, резко развернувшись, возвратился в дом, оставив на улице опешившего приятеля.
— Зонт? В такую погоду?
— Да, молодой человек тоже подумал, что это просто предлог, но тем не менее продолжал ждать, пока второй квартиросъемщик, вернувшись, не подтвердил, что Филлимора в доме действительно нет.
— Куда же он мог деться?
— А вот это, Уотсон, и есть самая большая загадка. Снег, что идет с самого вчерашнего вечера, прекрасный помощник, благодаря ему следы есть не только снаружи, но и внутри — мокрые следы от ботинок. Так вот, мистер Филлимор, после того как вошел, постоял на коврике у порога несколько секунд — но думаю, не больше десяти, — после чего просто растворился в воздухе. В квартире наверху нет места чтобы спрятаться, ни малейшей возможности сделать потайную комнату. Правда, есть выход на чердак и на крышу — но ровный слой снега на ней опровергает и эту теорию. Я подумал, что он мог зайти к модистке, но замок не тронут, да и та, уезжая, защемила дверью ниточку у самого пола — она бы выпала.
— Кухня?
— Там была служанка.
— Подвал?
— Домовладелица с самого утра оттуда не выходила — подсчитывала запасы. И вокруг дома следов посторонних нет: часов в семь приходил мясник, в девять выходила служанка (к одиннадцати вернулась), потом топтался Уилкс, вышел Филлимор, прошел почтальон, Филлимор вернулся в дом, после чего появился его сосед, Джонатан Адамс. А следом — ваш покорный слуга. Итак, у нас есть свидетель, который видел, как пропавший зашел в дом. В дом, который он не покидал, но при этом его в нем нет.
— Это мистика, Холмс!
— Ни в коем случае, мой друг, просто очень ловкий расчет. И найти нашего таинственного мистера Филлимора не составляет труда, если бы не одно обстоятельство — я не знаю причины, по которой он так внезапно и эффектно исчез.
— Решил сбежать от кредиторов?
— Это не объясняет той порывистости, с которой он обставил свое исчезновение. Все можно было сделать гораздо более прозаично и достоверно. Нет, здесь что-то другое. И я не буду выводить молодого человека на чистую воду, пока не выясню, что именно… А вот и те, кто нам помогут!
В комнату вошли два джентльмена. Один из них, судя по описанию Холмса — Адам Уилкс, был невысоким щуплым юношей, одетым весьма скромно. Он то и дело нервно сглатывал и теребил поля своей фетровой шляпы. Второй, очевидно, Адамс, был старше лет на пять и держал себя гораздо увереннее, хотя тоже выглядел обеспокоенным.
— Все это чрезвычайно странно, — заявил он, едва нас успели представить друг другу. — Поймите меня верно: Джеймс — человек не склонный к подобного рода розыгрышам. Возможно, произошло какое-то недоразумение…
Холмс откинулся в кресле, удовлетворенно потирая руки:
— Именно так вам и сказали в полиции, верно?
— Они сказали, что причин вести расследование нет, тем более что не прошло еще и суток с его исчезновения… И они были весьма убедительны…
— Но вы с этим не согласны, — обернулся Холмс к Адаму Уилксу.
Тот глянул в ответ пугливо, метнулся взглядом к окну, к камину, но все же выдавил, казалось, через силу:
— Мне кажется, Джеймс в последнее время был… встревожен.
— Встревожен?
— Поместья наших родителей соседствуют, и мы с детства росли бок о бок, и хотя сейчас мы встречаемся редко, я не мог не заметить, как сильно он изменился. Стал очень замкнутым, нелюдимым. Заядлый лошадник, в рождественские праздники он ни разу не подошел к конюшне, все больше отсиживался дома, в библиотеке. И подобное поведение никогда не было ему свойственно.
— Насколько я вижу, — протянул Холмс, — вы не так давно потеряли кого-то близкого. Сестру, я полагаю?
— Как это может быть связанно? — недовольно фыркнул Адамс, поднимаясь и подхватывая со столика перчатки. — Мы благодарны вам за помощь, мистер Холмс, но полагаю, больше в ней нет необходимости. Я уверен, у Джеймса были причины для столь неожиданного отъезда, и скоро он даст о себе знать.
— Но он не выходил из дома.
— Ерунда. Мистер Уилкс, — он отвесил легкий поклон в сторону нашего второго гостя, — человек задумчивый, да и на дверь, наверное, постоянно не смотрел. Мог и пропустить. Прошу извинить, но мне пора.
С этими словами он раскланялся и вышел. Но Холмс на его уход не обратил никакого внимания. Он продолжал рассматривать оставшегося юношу, будто прелюбопытнейший объект в музее — настолько пристально, насколько это вообще допустимо по отношению к другому джентльмену.
— Если вы не возражаете, у меня имеется еще несколько вопросов…
— Если они касаются трагедии, произошедшей в моей семье… Не представляю, как это может быть связанно. Дело в том, что за последний год я потерял обеих своих сестер, а буквально вчера погибла и их верная горничная.
— Несчастный случай?
— Да, она подавилась.
— И именно об этом вы разговаривали с Филлимором, когда он вышел из дома?
— Да, но как вы узнали?
— Просто предположил. И последний вопрос, мистер Уилкс, как вы думаете, реши ваш знакомый спрятаться, какое место он бы выбрал, куда бы он пошел?
— К сестре, я полагаю.
— Она живет в Лондоне?
— Да.
— Уотсон, запишите адрес.
Стоило двери Бейкер-стрит скрыться за бесконечным смогом и тонкой пеленой снегопада, как я, не в силах сдержать любопытство, обернулся к Холмсу:
— Так вы полагаете, он у сестры?
— Возможно. В любом случае, она должна знать больше, чем друг детства, с которым он почти не виделся около года, и знакомый по колледжу, с которым он снимает квартиру меньше недели. В конце концов, именно у нее он останавливался, пока не снял квартиру. Полагаю, у них весьма близкие отношения.
— С чего вы взяли?
— Я видел его комнату, Уотсон, наши никогда не будут такими — ее явно обставляла женщина. И у него два ее портрета и один — их совместный. Полагаю, это тот случай, когда старшая сестра заменила мать. Она должна знать причины его исчезновения или хотя бы догадываться.
— Значит, вы думаете, он исчез сам, по своей воле?
— Уверен в этом, но ничто в его комнате не указывало на причину… Мотив, дорогой друг, вот главная загадка этого дела.
Что могло подвигнуть молодого человека на столь странный поступок? Несчастная любовь? Денежные затруднения? Тайны прошлого? Я не переставал задаваться этим вопросом, как вдруг меня из мыслей выдернул короткий отчаянный вопль, и, кажется, прямо с неба свалилось нечто черное и кулем упало под копыта лошади. Та взвилась на дыбы, ударила копытами в воздух и с негодующим ржанием опустила их на… Боже… я взмолился, чтобы мне померещилась мелькнувшая в складках черной ткани тонкая женская кисть, но звук, с которым ломались в теле хрупкие кости, ни с чем спутать было нельзя. Извозчик кричал что-то резкое и бессмысленное, лошадь еще раз взвилась… Я уже выскакивал из кэба, успев подумать: «Лишь бы не понесла…», — но Холмс действовал быстрее. Увернувшись, он накинул на голову лошади свое пальто и ухватил ее за узду, заставляя снова встать на четыре ноги и податься чуть назад, предоставляя мне возможность подойти к телу.
Я мог и не спешить — даже полному дилетанту в медицине достаточно было бы просто взглянуть на позу, чтобы понять, что не бывает такого чуда, которое позволило бы этому человеку выжить. Однако, исполняя свой долг, я все же стянул перчатку и попытался найти хотя бы слабое биение пульса. Бесполезно, разумеется.
Убирая руку от шеи погибшей, я случайно дотронулся до ее подбородка — голова качнулась и обернулась ко мне лицом.
— Как молода! — невольно воскликнул я.
— И как своевременно, не правда ли?
— О чем вы, Холмс?
— Ведь это и есть сестра Джеймса Филлимора.